Дикарь (ЛП) - Страница 109

109

— Потому что я позвонила Рэнделлу, и он рассказал мне, что произошло. Как ты могла, Мойра? Как ты могла пережить все это и не рассказать мне? Даже не дала помочь тебе?

Ее голос пронизан осуждением, но в большей степени это все же сочувствие. Моя нижняя губа дрожит. Затем она обнимает меня, и я тону в ее спасительных объятиях.

Я начинаю громко рыдать на ее плече, она гладит меня по спине и говорит успокаивающие слова.

— Отпусти, дорогая, — успокаивает она. — Отпусти все.

И я смогла отпустить свое горе... впервые с тех пор, как Зак оставил меня, я отдала каждый кусочек боли и одиночества, прорыдала на ее плече, залив ее слезами.

Когда я, наконец, могу взять себя в руки, глубоко вздыхаю и отодвигаюсь от нее. Она оценивающе смотрит на меня.

— Боже, ты ходячая катастрофа.

Я несколько мгновений смотрю на нее, и мы обе взрывается от смеха. Я закрываю рот ладошкой, когда смех утихает, Лиза мягко смотрит на меня.

— Вот что мы сделаем. Ты пойдешь в душ, потому что, черт возьми, девочка... ты воняешь, как груда мусора. Затем мы выберемся поужинать, и ты мне все расскажешь, хорошо?

Я киваю, и несколько слезинок стекают по моим щекам.

— Я рада, что ты здесь.

— Я всегда с тобой, — говорит она мне и толкает в ванную.

***

— Я не знаю, что с Заком, и это убивает меня, — говорю я Лизе и беру кусочек курицы с овощным соусом из тарелки. Еда не привлекает внимания, но я выпила два бокала вина, прежде чем принесли наши заказы, и моя голова приятно шумит.

— Конечно, это волнует тебя, — улыбается она. — Но ты также осталась с разбитым сердцем, потому что он ушел. У тебя полная тарелка, детка. Давай поедим.

Я киваю, накалываю кусок курицы на вилку и отправляю ее в рот. О, черт... она восхитительна. Я прожевываю, глотаю, накалываю еще один кусочек курицы и взмахиваю вилкой в ее сторону.

— Он уехал так неожиданно... ничего мне не сказал, кроме того, что не вернется.

Страдания наполняют меня, и я роняю вилку, она громко стукается о мою тарелку.

— Как ты думаешь, сколько еще тебя будет отягощать это мучение, потому что откровенно говоря... это немного раздражает.

— Прости? — отодвигаюсь я назад, и злость начинает наполнять меня.

— Ну же, Мойра. Ты не тот человек, который будет сидеть и жалеть себя. Твой мужчина оставил тебя... да, это хреново. Он может быть в опасности, глупо из-за этого волноваться. Я поняла. Моя сестренка генератор долбаных идей, а не нытик. Она никогда не сидит и не ждет у моря погоды.

— И что ты думаешь, я должна делать? — со злостью бросаю я. — Я не могу просто взять и позвонить ему на телефон.

— Да ладно, Шерлок? Ну, так оторви свой зад и выясни, что произошло.

— Выяснить, что произошло? — повторяю я.

— Послушай... если он мертв, тебе надо это знать. Если нет, тебе надо знать. Так что выясни это.

— Ты имеешь в виду поехать в Карайку?

— Почему нет? Ты долбаный антрополог. Ты уже была в Амазонке и знаешь, как туда добраться. У тебя есть ресурсы, деньги, чтобы сделать это, потому что я уверена, что Рэнделл заплатит за дорогу, и сейчас ценна каждая минута. Или ты забудешь все и вернешься к преподавательскому делу осенью?

Качая головой, я тянусь за бокалом вина, мне нужно выпить.

— Нет, университет уже нашел замену мне. Я начну зимой.

— Здесь ничего тебя не держит, — убеждает она.

— Кроме того, что Зак бросил меня. Он не хотел, чтобы я ехала с ним, хотя я предлагала. Он даже не сказал, что ему жаль... или он будет скучать... или что хотел, чтобы все было по-другому. Он едва поговорил со мной, — ворчу я, выплескивая весь гнев на Зака.

— Ну же, Мойра. Подумай, что ему пришлось пережить. Он узнал, что на его дом напали и его друзья погибли. Ты знала, что он страдал от желания вернуться домой. Знаешь, глубоко в душе, он не мог ни на чем сконцентрироваться, кроме того, чтобы вернуться к своему народу. Дай ему немного отойти от горя.

Ее слова жестокие, но это правда. Я была так поглощена своими собственными страданиями, что даже не задумывалась о чувствах Зака, о том, через что ему пришлось пройти, узнав эти новости. Все, о чем я могла думать, как удержать его и облегчить свою участь.

— Я не знаю, — жестко отрезаю я, потому что даже мысль о том, что я могу обнаружить Зака мертвым, приводит меня в ужас, и также боюсь найти его живым и счастливым без меня. Он принял твердое решение, его последние слова были о том, что он не собирается возвращаться, и они прожгли мое сердце. — Может, мне просто стоит это отпустить.

Лизы фыркает, и я смотрю на нее.

— Что? Что за пассивная агрессивность? — со злостью спрашиваю я.

— Я не пассивно агрессивная. Я буду просто агрессивной, как тебе? Все, что тебя тревожит сейчас, связано с тем, что ты не имеешь понятия, что происходит. Страх от незнания, самое сильное чувство на земле. Ты понятия не имеешь, жив ли Зак. Ты понятия не имеешь, может он чувствует то же самое, что и ты. Тебе нужны эти ответы, или ты никогда не успокоишься.

Теперь моя очередь отвечать.

— Я знаю лишь одно... мы не строили долгосрочных планов. Он приехал сюда лишь на год, поэтому так даже проще. Представь, насколько тяжелее было бы, если бы он бросил меня спустя год... после того как мои чувства стали бы глубже.

Лиза смотрит на меня, и ее рот медленно открывается.

— Ты не знаешь, не так ли?

— Знаю что? — усмехаюсь я, чувствуя, как тепло от вина разливается по моему телу. — Что Зак, возможно, использовал меня для секса, но перспектива вернуться на кровавую войну лучше, чем остаться здесь и трахать меня, жить со мной?

109